А может кто-то выиграть от срыва этой сделки? Эксперт Станислав Митрахович считает, что «не по себе сейчас будет всем производителям»
Из-за срыва сделки ОПЕК+ Россия будет ежедневно терять до 150 млн долларов. Такой прогноз сделал совладелец «Лукойла» Леонид Федун в интервью изданию The Bell. Он назвал решение Москвы выйти из сделки «неожиданным, нерациональным» и сказал, что находится «в легком шоке» от этого.
Накануне в Вене участники встречи ОПЕК+ не сумели договориться о продлении действующего соглашения. Россия, по данным СМИ, выступала за продление сделки на прежних условиях. Но теперь из-за отсутствия консенсуса с 1 апреля все ограничения на добычу нефти снимаются.
Заявление Федуна, а также варианты дальнейшего развития событий Business FM прокомментировал ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета Станислав Митрахович.
— Видимо, Федун пытается такую точку зрения продвинуть, что цена на нефть будет очень быстро падать, и тогда, действительно, его оценки могут соответствовать действительности. Но мы пока не знаем, с какой скоростью будет падать цена на нефть. Российские компании разделились по взглядам на то, что нужно делать. Компания «Роснефть» последовательно выступала за то, чтобы выйти из сделки, считая, что мы находимся в пагубном наркотическом круге зависимости от сокращения добычи, то есть мы сокращаем добычу, чтобы цена на нефть не падала. Относительно высокая цена позволяет развиваться американским производителям, они увеличивают добычу, и мы вынуждены снова сокращать добычу ради того, чтобы удержать цены. Получается, что это замкнутый круг, из которого когда-то нужно было выйти. Это позиция «Роснефти». В этом ее более-менее поддерживала «Газпром нефть». На самом деле, «Лукойл» и «Роснефть» по-своему и правы, и неправы одновременно. Это вопрос выбора из двух вариантов, каждый из которых несет плюсы и минусы. Но я думаю, что, если все-таки мы увидим падение цен на нефть ниже 40 и тем более к району 30 долларов за баррель, как было в начале 2016 года, тогда, возможно, Россия вернется к переговорам с ОПЕК.
— Какой из этих двух сценариев вам кажется правильным, как вы оцениваете это решение России?
— Сложно сказать. Я все-таки предполагал, что какое-то дополнительное сокращение добычи в России скорее разумно по той причине, что очень сложно выиграть гонку на выживание с Америкой, эту ценовую войну. Да, я думаю, что в долгосрочном плане ценовая война даже для Америки будет болезненной, даже с учетом американских финансовых возможностей ее сланцевые компании будут сходить с дистанции, но это не так быстро произойдет. И пока мы этого будем дожидаться, сами понесем очень большие потери. Поэтому для нас какое-то время еще было бы разумно поиграть в ОПЕК+. По крайней мере, пока коронавирус не пройдет.
— Решение уже фактически принято. Понятно, что от него кто-то сейчас выиграет, а кому-то станет немножко не по себе. Можно назвать эти стороны?
— Я думаю, не по себе сейчас будет всем производителям. Я думаю, и Саудовская Аравия рассчитывала на то, что Россия поможет. Сейчас, повторяю, Саудовской Аравии надо будет идти либо на девальвацию, либо на сокращение госрасходов и рисковать социальной стабильностью и популярностью режима, либо тратить дальше золотовалютные резервы, что тоже в долгосрочном плане опасно. Для России — да, это риски, во-первых, девальвации. Думаю, нас уже вполне может ожидать доллар больше 70 рублей на следующей неделе, и в Америке тоже будет паника определенная. Я думаю, там будут репортажи, как в 2015 году, о том, что, смотрите, какая дешевая нефть, какой дешевый бензин, зачем вообще в этих условиях развивать электромашины и тому подобное. Многие будут в панике. Я думаю, что это сейчас вызовет очень большую волну проблемных ожиданий по всему миру.
В результате непродления сделки 6 марта нефть марки Brent уходила ниже 46 долларов за баррель. Просел и рубль — доллар поднялся к отметке 68,5 рубля, евро — выше 77 рублей. Последствия для российского рынка оценил генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.
— Главный аргумент против продления сделки заключался в том, что нам пришлось бы добычу сокращать. Прощай, экономический рост, и правительству просто нечем было бы отчитываться. Но теперь главный риск тоже очевиден. Будем смотреть, как поведут себя цены. Думаю, что рынок прореагирует крайне негативно на эту новость и в ближайшее время потолок в 40 долларов мы пробьем, конечно, или дно в 40 долларов, как угодно. Тут другой минус возникает: как мы будем жить в условиях низких цен? Напомню, что у нас при цене в 42,5 доллара начинается проедание резервов, потому что это как раз цена отсечения. Если цена выше, мы копим, если цена ниже, мы тратим. Но вообще, наша бюджетная конструкция как раз и была рассчитана на то, что, если нефть дорогая, мы деньги копим, чтобы выживать, когда нефть будет дешевая. По крайней мере, министр финансов обещал нам спокойные три года при цене в 30 долларов. Он, конечно, преувеличивает, но тем не менее резервы на полтора-два года есть. Вопрос только в том, что государство обещает различные социальные пряники. То есть у нас сейчас акценты на том, что государство должно активно тратить, и вдруг — бах! — цена падает ниже 40 долларов. Приведет ли это к перестройке бюджетной политики? Это вопрос очень важный. Вопрос возникает очень простой: если цена уйдет ниже 40 и пойдет ближе к 30, не произойдет ли попытки снова вернуться за стол переговоров и ОПЕК плюс — 2, что-нибудь вроде такого сделать? Потому что здесь мы оказываемся между двумя плохими сценариями. Сценарий первый: режем добычу — падает экономический рост. Сценарий второй: падает цена — падают бюджетные доходы и наступает проедание резервов.
— Если предполагать, в понедельник, 9 марта, нефть пойдет ниже?
— Конечно. Новость очень плохая. Я не сомневаюсь, что цена пойдет вниз, хотя катастрофы не будет, потому что эта новость ожидалась, ее разогревали слухами, что у России и Саудовской Аравии начались трения. Но новость плохая, спекулянты отыграют. Конечно, понедельник откроется падением цен.
Для поддержки нефтяного рынка разумнее было бы ограничивать не добычу сырья, а объемы поставок на мировой рынок нефти и продуктов ее переработки, считает генеральный директор «ИнфоТЭК-Терминала» Рустам Танкаев.
Рустам Танкаев гендиректор компании «ИнфоТЭК-Терминал» «Необходимо фиксировать не добычу, а экспорт нефти и нефтепродуктов вместе, тогда эти соглашения были бы более или менее справедливыми. Но если фиксировать добычу, тогда получается следующее: в нашей стране очень сильно задавлен уровень потребления бензина и дизельного топлива. То есть у нас уровень потребления на душу населения в три раза ниже, чем в Канаде. Как известно, в Канаде такой же климат и расстояния для перевозки. В этой ситуации у нас неизбежно должен увеличиваться объем потребления бензина и дизтоплива, то есть нефти на внутреннем рынке. И в этой связи возникает вопрос: какой смысл для нас в соглашениях, которые заключаются на объем производства нефти? То есть, прямо скажем, вообще никакого, это для нашей страны просто прямой вред».
Глава Минэнерго Александр Новак заявил, что Россия не отказывается от работы с ОПЕК — Москва продолжит сотрудничать с картелем в рамках хартии.
