Доля компаний-зомби в российской промышленности составляет 10−15%. К такому выводу пришли эксперты Центра конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ в обзоре деловой активности российской промышленности («Ведомости» с ним ознакомились).
В категорию «зомби» аналитики института включают неэффективные, убыточные промышленные организации, которые находятся на грани банкротства и выпускают неконкурентную продукцию, которая практически не пользуется спросом.
Расчеты ВШЭ базируются на результатах опросов руководителей около 4000 крупных и средних промышленных предприятий из 82 субъектов Федерации, которые в ежемесячном режиме проводит Росстат.
Представитель Минпромторга оценку института назвал объективной, но призвал не драматизировать ситуацию. По его словам, то, что эксперты называют компаниями-зомби, — это, как правило, закрытые объекты, которые тем не менее дешевле и проще сохранять как юридическое лицо и имущественный комплекс, чем ликвидировать.
«Еще одна причина поддержания существования компаний-зомби — наличие различного рода мер социального характера. Можно вспомнить те же моногорода, а именно муниципалитеты с градообразующими предприятиями, которые и главные работодатели, и главные налогоплательщики, и часто поставщики коммунальных услуг», — добавил представитель Минпромторга. По его словам, такие промышленные объекты нельзя «просто взять и закрыть», поэтому по социальным соображениям они некоторый период сохраняются в спящем состоянии, особенно если производимая продукция потребляется государством, например, в виде государственного заказа. Представитель ведомства напомнил, что перечень моногородов сейчас включает в себя порядка 300 объектов, из которых более половины предприятий находится в сложном финансовом состоянии.
В обрабатывающей промышленности доля предприятий, получивших убыток в 2019 г., составляла 23,1%, а в ковидный 2020 год эта цифра выросла до 25%, напоминает представитель ведомства. По данным Росстата, за январь — май 2021 г. среди крупных и средних промышленных предприятий в добывающих отраслях функционировало почти 38,9% убыточных экономических агентов от их общей численности, в обрабатывающих их доля была ниже — на уровне 27,8%.
В обрабатывающей промышленности доля компаний, которые находятся в предбанкротном состоянии, составляет примерно 15%. Среди всех промышленных компаний их уровень может варьироваться от 10 до 15%, они ежемесячно показывают негативные результаты — это ухудшение финансовой состоятельности, падение объемов производства, снижение спроса, проблемы с занятостью, пояснил «Ведомостям» директор Центра конъюнктурных исследований НИУ ВШЭ Георгий Остапкович.
По его словам, выборка Росстата, на основе которой проводятся опросы, является репрезентативной, чтобы сделать общие выводы о состоянии российской промышленности. В строительстве и торговле доля предприятий-зомби может быть выше — около 17−18%, оценил Остапкович.
«Как правило, подобные экономические агенты, работающие даже с отрицательной добавленной стоимостью, сосредоточены в малых и моногородах и финансируются в том числе за счет патернализма местных властей», — говорится в исследовании ВШЭ. Это делается ради сохранения рабочих мест и доходов для проживающих на этой территории людей, уточняется в документе.
Более того, банки вынуждены кредитовать эти зомби-предприятия, участвуя в распространении дефолтов и безнадежных долгов, что наносит ущерб не только банковской системе, но и экономике в целом, подчеркивают в ВШЭ.
Аналитики института предлагают вывести часть этих предприятий с рынка или значительно перепрофилировать их с кардинальной сменой управленческого состава.
Решение о поддержке таких предприятий зависит от причин попадания в сложное положение и перспектив из него выбраться, уточнил представитель Минпромторга.
«Иногда мы это видим, например, в отрасли легкой промышленности, где достаточно докапитализации небольшим объемом оборотных средств, чтобы предприятие расплатилось с долгами по налогам и зарплатам, снова начало работать и за счет короткого цикла производства выбралось из состояния банкротства. Универсального решения здесь нет, необходимо подбирать решение с учетом индивидуальной ситуации и конкретных проблем у предприятия», — говорит представитель ведомства.
На текущий момент не отмечается рисков для финансовой системы, связанных с наличием зомби-компаний, указал представитель Банка России. По его словам, это также подтверждает динамика доли плохих ссуд (кредиты IV-V категорий качества), которая демонстрирует снижение. С начала пандемии по состоянию на 1 августа доля плохих ссуд по кредитному портфелю заемщиков — крупных компаний и субъектов МСП снизилась на 2,1 и 3,7 п. п. и составила 8,1 и 13,6% соответственно, напомнил представитель ЦБ.
Надежда на вторую жизнь
Бизнес не согласен с мнением, что компании в предбанкротном состоянии тормозят экономику. Совершенно безнадежное банкротное предприятие может получить вторую жизнь, если его перепрофилировать, считает сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян.
По его словам, если банкротится компания, но при этом в группе компаний не падает выручка, не падает производство и не уменьшается резко количество рабочих мест, то это банкротство не влечет ничего, кроме бумажных юридических последствий, для экономики в этом случае последствий нет. Кроме того, решение о том, как следует поступать с таким активом, принимает каждый предприниматель самостоятельно: в одних случаях эффективна санация, в других — закрытие юрлица.
Для малого и среднего бизнеса проблема компаний-зомби не столь актуальна, полагает исполнительный директор объединения «Опора России» Андрей Шубин. Субъекты МСП, как правило, не могут позволить себе низкую или отрицательную рентабельность, добавил он.
«Убыточные компании в этом сегменте долго не живут», — пояснил Шубин.
Доля неэффективных и убыточных компаний в России в целом схожа с зарубежными показателями, отмечает руководитель направления индустриальных исследований ЦСЭИ ЦСР Антон Белоглазов. Например, по расчетам экспертов ФРС, в США в период 2015—2019 гг. доля зомби-компаний составляла около 15%. В Европе этот показатель равен 10−15%.
Под влиянием пандемии многие компании оказались в трудной финансовой ситуации, отмечает младший директор по банковским рейтингам «Эксперт РА» Анатолий Перфильев. Неготовность большинства предприятий к подобной кризисной ситуации привела их к балансированию между банкротством и выживанием, говорит он. Доля таких предприятий-зомби в пострадавших отраслях существенно выросла, что в условиях нестабильной рыночной конъюнктуры несет для экономики риски накопления потенциальных убытков для банков и кредиторов и может спровоцировать волну неплатежей, затрагивающую многие смежные отрасли, добавляет Перфильев.
С большой вероятностью количество таких компаний за время пандемии могло увеличиться, согласен Белоглазов из ЦСР. «В 2020 г. вводимые ограничения для сдерживания распространения коронавируса привели к резкому сжатию спроса. Поэтому финансовое положение компаний сильно зависело от государственной поддержки и банковских кредитов», — указывает эксперт.
Меры государственной поддержки в большинстве случаев способны лишь отсрочить потерю компаниями платежеспособности, поскольку медленный темп восстановления экономики не позволяет вернуться к прежним оборотам производства, что приводит к сворачиванию бизнеса и является закономерным исходом естественного отбора, отмечает Перфильев из «Эксперт РА».
По его словам, только небольшая часть компаний, обладающая внутренним потенциалом и запасом производственных ресурсов, способна пережить экономические потрясения и вернуться к стабильной производственной деятельности — как правило, это крупные организации и организации, которые находят новые точки роста продаж. Поэтому государству необходимо избирательно подходить к программам субсидирования экономики, поддерживая способные к выживанию и устойчивому развитию компании и не создавая пузырь бесперспективных финансовых вливаний, а также повышать доступность бюджетных закупок малому бизнесу для организации здоровой конкуренции, считает он.
В весеннем опросе ЦСР 14% компаний ответили, что у их контрагентов-должников есть признаки банкротства, в тяжелой промышленности эта доля доходила до 19%. При этом это могут быть временные трудности, говорит Белоглазов. Существование таких компаний может приводить в том числе к неэффективному распределению бюджетных средств, направляемых на государственную поддержку.
Предприятия-зомби могут регулярно получать значительные объемы государственной поддержки, которая помогает им оставаться на плаву. При этом другие компании могут вовсе ее не получить, хотя эффект от такой помощи для них мог быть более значительным (например, больший рост числа вновь созданных рабочих мест, увеличение финансовых показателей), подчеркивает экономист.
